Труженица тыла

Кармишонский обоз лошадей возвращался домой с базы хлебопродуктов из Фаленок поздним зимним вечером. Старый мерин еле-еле передвигал ногами. И вдруг перед самими Малахами остановился и встал, как вкопанный. Его юной хозяйке, возчику Нине, компаньоны посоветовали переночевать в деревне. Мол, и лошадь отдохнет. А сами поехали дальше.

Но Нина не хотела кого-то беспокоить в такой поздний час. Да и как она могла оставить без пригляда своего Бойца. Что делать? Тут девушке пришла в голову мысль. Она сунула под нос мерину охапку сена, которое он тут же прихватил губами. И так, маня сеном, Нина пошла вперед, лошадка за ней. Домой вернулись только под утро.

На всю жизнь запомнилось Нине Матвеевне то путешествие под светом луны и мерцающих звезд на ночном небе.

-Да каких только казусов не случалось в дороге, когда возили хлеб из глубинки или ехали за топливом в райцент, - вспоминает труженица тыла. - Как-то также ночью едем с зерном в Фаленки. А дорога, не то что теперь, одни нырки да роскати. Вот в одном месте, против д. Трехи, телегу так тряхануло, лошадь дернулась, и оглобля переломилась. А я, не долго думая, будь что будет, бегом в деревню на конный двор. Вывернула оглоблю от первой попавшейся телеги и к своей приделала. Так что грешна, на своем веку один раз украсть пришлось.

Многое довелось пережить этой женщине. Жизнь ее испытывала на прочность с юных лет. Когда началась война, Нина закончила шесть классов. С приходом нового учебного года она не пошла в школу, как и другие ребята, которые учились в Святице, за пять километров от Кармишонок. До учебы ли, когда деревня осталась в самый разгар полевых работ без главной мужской силы. Ушел на фронт и отец Нины. Все заботы в большой семье легли на мать, да на ее старшую дочь. Так что, четырнадцатилетняя девочка наравне со взрослыми получала наряд на работу от колхозного бригадира. А в начале сорок второго трем кармишонским подросткам, в том числе и Нине, пришли повестки в ФЗО. В итоге их определили на весоремонтный завод г. Кирова. Может не на столько тяжелой была работа, на сколько были невыносимы условия жизни. Спали тут же на столах. На день выдавали небольшой кусок хлеба. Положенные продукты на карточку почему-то не отоваривали. Рабочие завода постоянно ездили по районам области налаживать и ремонтировать весы.

-Весной сорок третьего получила известие, что умерла мама, и я вернулась домой. С этого времени до возвращения отца с фронта на меня легли заботы о семье, то есть младших двух сестрах и двух братьях, одному из них было всего два года.

Нина, как могла, вела домашнее хозяйство, особо берегла корову-кормилицу. Наравне с другими платила налоги. За лето надо было сдать 220 литров молока, 75 штук яиц, а осенью — 40 кг мяса. Конечно, младшие сестры помогали ей по дому. А как иначе. Нина с раннего утра и допоздна работала в колхозе, где круглый год дел было не в проворот. Девушка беспрекословно выполняла все наряды: пахала, косила, жала, молотила, если надо — вставала под мешки.

-В деревне всегда с радостью ждали уборку. Из свежего урожая зерна всегда мололи муку. Хоть и стаканами ее делили, - вспоминает Нина Матвеевна.

Её отец вернулся домой в конце сорок пятого. И вскоре привел в дом мачеху. Нина вышла замуж. Муж, Дмитрий, работал в Медвеженской МТС, куда пришлось ехать и жене. В Кармишонки вернулись через шесть лет, после того, как расформировали МТС. В Петруненки Бабурины переехали в 1980 году, покинув родную деревню последними. И вот уже 13 лет Нина Матвеевна живет одна, муж умер. Но она не одинока, у нее шестеро детей. Они не забывают свою маму. Ведь она в свое время растила и заботилась о них, порой ночи не спала. Например, суждено ли кому знать, сколько она переживала, когда ее средний сын Михаил два года в Афганистане находился. Да и сейчас о каждом у матери болит душа. Материнское сердце — оно все чувствует и на расстоянии.