Вся моя трудовая жизнь с птицей прошла. Альбина Дмитриевна Васильева

Наверно, каждый задумывался, что всего важнее для него: саморазвитие, семья, работа или…? На что один мудрец ответил так: «Жизнь – загадка, которую надо уметь принять и не мучить себя постоянным вопросом: «В чём смысл моей жизни?» Лучше самим наполнить жизнь смыслом и важными для вас вещами...». Смыслом жизни для Альбины Дмитриевны Васильевой была ее любимая работа, именно она для нее всегда стояла на первом месте, отодвинув семью на второй план.

Родилась Альбина летом 1934 года в большой, дружной семье из семи человек. Родители были люди грамотные, имели профессиональное образование: мама, 1903 г.р., учительница начальных классов, отец по специальности бухгалтер, коммунист, фронтовик, после войны работал в Фаленском госстрахе.

Среди пяти братьев и сестер Аля первенец, и она хорошо запомнила свое голодное военное детство. Тогда дети с мамой жили на Урале, выжили только за счет хозяйства: лошади, коровы, огорода. Рано познав крестьянский труд, поняв его важность, все они в дальнейшем выбрали сельскохозяйственные профессии: зоотехника, агронома, разве что один из братьев выучился на дорожного мастера.

Альбина, окончив Яранский техникум в 1959 году по специальности зоотехник, была направлена на стажировку в крупное хозяйство с. Мухино, Зуевского района. Там в ее жизни произошли два значимых события: девушка вступила в партию и вышла замуж за паренька родом из соседней деревни Городище, который работал трактористом. Молодые жили скромно, небогато. В тот же год они переехали в Фаленки, здесь Петру Семеновичу Васильеву предложили должность в милиции, где он отработал 7 лет, а Аля устроилась зоотехником на местную инкубаторную станцию. Вскоре ее назначили заведующей цехом производственного колхозно-совхозного управления.

Работы было много, скучать некогда: ездила по всему району, следила за содержанием птицы и качеством кормлений: в 60-е годы, при каждом колхозе были свои птицефермы. С мелких птичников яйца собирали и свозили на основную Фаленскую яйцебазу, здесь на инкубаторе выводили цыплят и развозили по колхозам. Альбина Дмитриевна рассказывает:

– Как-то я туберкулез птичий обнаружила. Закрыла птичник. Так на меня работницы нажаловались районному начальству. А они что сделают – я правильно поступила. Всякое случалось.

Птицеводческая отрасль в районе считалась выгодной, потребность населения в яйце и мясе птицы год от года росла, а значит, необходимо было наращивать производство. В шестидесятом году встал вопрос о новой птицефабрике. Место под строительство искали долго, в Дымково хотели – нельзя – речка рядом, выбрали территорию ныне существующей фабрики. Сейчас там настоящий благоустроенный птичий городок, а в 1965, в год открытия, всего 2 корпуса было. Контора располагалась в маленьком домике, главный бухгалтер находился в МСО, кабинет зоотехника был прямо в корпусе, здесь же, у котла, собирались люди на собрания. Дорог не было. Однажды приехал к нам инженер - строитель, искал ровное место для нового корпуса и в яму провалился, долго обсыхал после в конторе.

Птицефабрика строилась постепенно. Первым её директором стала Л.А.Тупицына. Через год организацию возглавил П.А. Микрюков, очень серьезный человек, имеющий высшее образование.

В 1972 году меня назначили главным зоотехником. Ответственная должность, ведь всякие ЧП случались. В 1975, например, летом град половину поселка выхлестал, электролинии обесточил. Так я в 11 часу ночи побежала на фабрику птицу спасать, всех электриков на ноги подняла, чтобы они трактором завели теплогенератор, дающий вентиляцию в корпуса. В другой раз крыша обвалилась под снегом.

В семидесятые годы в поселке было много действующих организаций, и птицефабрика испытывала большую нехватку людей на производстве. Для отправки яйца и разгрузки комбикормов приходилось привлекать весь коллектив, вплоть до бухгалтерии, даже директор помогал – никто не отлынивал и не считался с личным временем. Понимали, что поезд ждать не будет. Мы отправляли яйца железной дорогой в Верхнекамский и Омутнинский районы. Укладывали их в стандартные дощатые ящики по 720 штук, пересыпая стружкой. Корма для птицефабрики подвозили целыми вагонами, днем и ночью, часов до 12, грузили мешки на машины.

– Рабочие Алю уважали, никогда не перечили ей, слушались. Она ведь, помимо основной работы, была секретарем партийной организации в коллективе, – вступила в разговор Тамара Дмитриевна, младшая сестра героини, которая после школы какое-то время подрабатывала на птичнике. – Однажды, – продолжает она рассказ, – прибежала с работы прямо домой Л.С. Кропачева, жалуется: «Не могу собрать людей для разгрузки тары». Так Аля бросила все свои дела и стирку, побежала собирать людей. Тогда строго было: за простой вагона платить бы пришлось.

– Что касается дисциплины, – перебила сестру Альбина Дмитриевна, – встречались и пьяницы, и нечисты на руку люди. Проходная система, конечно, была, но были и дырки в заборах. Подворовывали яйца и корма, раньше ведь сбалансированного корма не было, а для роста птицы белок необходим: использовали дрожжи, рыбу свежемороженую, фарш куриный, творог из пахты бочками завозили.

Я, конечно, не поощряла такое поведение, наказывала своими методами, в основном беседовала, если повторялось, лишала премиальных. А вообще-то, за воровство товарищеский суд грозил и увольнение. Рабочих своих ценила, старалась каждый праздник премировать за хорошую работу.

О себе как-то и не думала, хотя начальство, конечно, поощряло меня грамотами, денежными премиями за достижение результатов, за сверхплановую реализацию цыплят населению и прочее.

Наша фабрика развивалась. Приезжали новые молодые специалисты, у многих из них я была наставницей. Меня всегда интересовали передовые технологии, и, по возможности, мы внедряли их на своем производстве. Съездив в Вологду по обмену опытом, увидела клеточное содержание птицы, вернулась – и подобную реконструкцию провели у себя в цехах. До этого было напольное содержание птицы, гнезда стояли возле стен в темном месте. После перехода на клеточное содержание птичницам стало проще и удобнее работать.

Работа мне нравилась, я жила работой, но по некоторым вопросам у меня были разногласия с директором. В 1980 году уволилась по личному желанию, ушла снова на инкубаторную станцию, работала оператором.

Мы разводили в основном бройлеров и яйценосок, немного уточек. Маленьких цыплят реализовывали местному населению и возили на продажу по области и в Казань. Прямо с машины шла живая торговля. Бывало, народу столько в очереди толкается, что от натиска машина качается. Спрос на нашу продукцию  был большой, инкубаторная была постоянно загружена работой. Жалко, что закрыли цех, в 1988 году инкубатор объединили с птицефабрикой. В июле 1989 года я вышла на пенсию.

Вот так, вся моя трудовая жизнь с птицей прошла. Работа интересная, и я не жалею, что стала зоотехником. А ведь мечтала быть стоматологом. Не пошла, потому что тогда в медицинском не было стипендии, тяжело для семьи. Работала за идею, по принципу: надо – значит надо!