Презентация в музее Снится мне деревня, отпустить меня не может родина моя

Эти строки из песни, как нельзя точно, отражают состояние многих уроженцев деревень, которые навсегда исчезли с лица земли. Их нет, но в снах они напоминают о себе.

Сквозь ночи мраморные глыбы

Я вятских волн качанье слышу,

И вижу рубленые избы,

И самую родную крышу.

Тоскует комната пустая,

Берёза сникшая молится,

Крест рамы тихо задевая,

Всё сыплет листья в половицы.

Проголосила выпь устало

По мне в шумящие покосы.

И эхо долго умирало

Среди пронзённых ветром сосен.

И забрели дожди, шатаясь,

В прощай-траву, в резной осотник,

И ставни, крыльями ломаясь,

Забили в белый подоконник.

Снится родная деревня и Борису Васильевичу Саламатову. Снятся Михиёнки, деревня, которая по документам была основана при колодцах 1859-1873 годах и которой не стало в 1990 году. Деревня, которая была центром колхоза, в которой были школа (восьмилетка на момент исчезновения), медпункт, почта, библиотека, клуб, ветучасток, два магазина, большой яблоневый сад, – одним словом всё, что необходимо для нормальной жизни её жителей. И эти сны о своей малой родине натолкнули на мысль увековечить её, оставить возможность каждому бывшему жителю, потомкам увидеть родную деревню наяву.

И началось осуществление задуманного: расспросы односельчан, сбор воспоминаний, фотографий, уточнения, поиски в Интернете того, что не знал, как сделать. Свою кропотливую работу Борис Васильевич посвятил всем исчезнувшим деревням и, конечно, в первую очередь своему отцу, Василию Якимовичу, родившемуся и росшему в Михиёнках, вернувшемуся сюда с Великой Отечественной войны.

21 февраля в краеведческий музей стали собираться бывшие жители Михиёнок. Рассматривали фотографии на стенде «Забытые деревни», радовались, когда узнавали знакомые лица, уточняли, вспоминали Но главный сюрприз был впереди.

Борис Васильевич вместе с пришедшим самым первым Михаилом Ивановичем Князевым поднимают покрывало, и... Присутствующие замирают, увидев свои родные Михиёнки. В миниатюре.

Открыв мероприятие, посвящённое презентации экспозиции, директор краеведческого музея Н.В. Смольникова предоставила слово автору, воплотившему задуманное в жизнь. Борис Васильевич пояснил, почему он отказался от предложений поставить на месте Михиёнок памятный знак:

«Там всё зарастает, и лес рубят уже в самой деревне. Тому, кто давно не был, трудно сориентироваться, найти не только то место, где стоял родной дом, но и место самой деревни. Да кому-то и не под силу совершить такое путешествие».

И рассказал, как работал над макетом Михиёнок: «Когда его делал, побеседовал мысленно с каждым жителем, вспомнил учеников школы, первую яблоню, выращенную в деревне. На неё ходили смотреть, как на диво, и, конечно, лазили за яблоками. А потом вместе с отцом стали сажать свой яблоневый сад».

Р.А. Пашкина училась с Борисом Васильевичем в Михиёнской школе. Сидели вместе за первой партой. Вспоминая свою родную деревню Лежни, что находилась через лог от Михиёнок, Раиса Андреевна сказала: «Отличная у Бориса Васильевича память. Он помнит даже кличку лошади, на которой ездил мой отец, работавший бригадиром. А потом все окружили макет, и у многих на глазах навернулись слёзы. Жители Михиёнок увидели миниатюрную копию своей деревни (заняла она площадь, размером метр на полтора. Поэтому работу Бориса Васильевича, учитывая масштабы, вполне можно сравнить с работой Лесковского Левши): дома с печными трубами, хозяйственными постройками и баньками, кустами в палисадниках, деревянной изгородью, елями и берёзками, под которыми самые зоркие разглядели грибы, яблонями с обильным урожаем плодов, водонапорной башней, прудом, в котором ловили карасей... В школе отыскали окна своих классов. Восторженно разглядывали конный двор с лошадьми в загоне и телегами рядом. А когда увидели тракторы и машину, вспомнили, как механизаторы приезжали домой на обед. (Кстати, о технике. Борис Васильевич принёс её (два трактора, машину и конные телеги) в маленькой коробочке из-под лекарства). К каждому дому подведены электропровода.

Разглядывали свои дома, вспоминали соседей, благодарили Бориса Васильевича за радость встречи с родной деревней. Кто-то заметил, что, благодаря макету, они взглянули на свою деревню как бы из космоса или с высоты птичьего полёта.

И уже выйдя из музея, переполненные впечатлениями, нахлынувшими воспоминаниями, долго выясняли: кто же последним уехал из Михиёнок.

Вот так возродилась исчезнувшая более двух десятков лет назад деревня.