О времени и о себе.

Засентябрило за окном, мысли лезут в голову о школе, о детях, о тех, кто сегодня рядом с ними, воспитывает их, обучает…

Учителя, как дети, приходят и уходят, сменяются поколения, но некоторые остаются в памяти навсегда. Такой учительницей для многих стала Галина Сидоровна Шуклина. Любим ее, благодарны за уроки русского языка, за ее приговорки, что помогали запомнить правила правописания на всю жизнь; за интерес к нашему жизненному пути.

Галина Сидоровна – собеседник интересный, разговор колоритный, сравнения яркие, всегда правду скажет, так что общаться с ней одно удовольствие. В преддверии праздника хочу вспомнить одну из наших бесед, когда Галина Сидоровна говорила о времени и о себе.

Родилась она в1933 году в деревне Андреевцы Зуевского района. В семье Микрюковых Сидора Тимофеевича и Александры Яковлевны была старшим ребенком. Отец работал трактористом, мать – в литейном цехе, после войны ушла на тряпку (собирали тряпки по деревням, сортировали ситцевые к ситцу, шелковое к шелку… пуговицы обрежут, перестирают в речке и отправляют на бумажную фабрику). Отец с войны вернулся инвалидом, проболел десять лет (переправы через реки во время войны строил), а на 47 году его не станет.

В 1950 году Галина закончит 10 классов в Зуевке. Воспоминания о школе останутся хорошими: училась без троек, историей интересовалась, иностранный язык любили, химию, литературу, вот только книг было мало, читала журналы. Выбора особого не было, директор агитировал поступить в педучилище (тогда пословица ходила «Пед да мед, хуже нет»),  и ей хотелось поближе к родителям быть. Сдала экзамены вступительные на отлично в учительский институт г.Кирова, там готовили кадры педагогов для школ семилеток.

«Два года обучения. Три группы, 75 человек училось, в основном сельские. И вот ведь как случилось: те, кто в Омутнинске учился, их всех по городам разослали, а кто в Кирове – по селам. Меня в Красноярск направляют, а родителей как оставить? Подруга замуж вышла, здесь осталась, а у ее мужа друг был, упросили его сказать, что хочет на мне жениться. Оставили меня, и поехала я в село Белая, это был 1952 год. Может, лучше было бы уехать по направлению? Но из 25 человек с курса все вернулись, далеко от родины жить не захотели.

В Талице (центр Бельского района был тогда в Талице) в Доме колхозника переночевала, утром зав. РОНО А.А. Радыгин увез меня на машине в Белую, прямо к школе, а там смена директоров идет, на меня внимание никто не обращает. Начала работать при директоре И.И. Тырышкине. Дали два класса пятых, (в одном сорок человек, в другом – сорок один), придешь на урок и стоять негде, парты большие, старинные , их много… Одних тетрадей по 200 штук домой тащишь: по три классных, по две домашних, да еще контрольные. Потом и 6 класс отдали, директор взял за рукав, в класс пихнул: «Веди». Позднее, кроме русского языка и литературы, вела немецкий, математику, историю, биологию, когда заменить надо было учителей. Помню, приехала комиссия из области: «Как это биологию языковед ведет?» А девчата смышленые были (Люся Герасимова, Света Гагарина, Нина Лыскова), и парни не подвели, чеканят материал. Удивились, тетради, записи проверили, похвалили.

Детский дом в Белой был, сто тридцать детей, в каждом классе их по 10-15 человек. Продумываешь уроки, подход особый, жалко детишек. Учителей человек 25 на педсовет собирались: из Макушей один учитель, из Турунцев два (Геннадий Анатольевич Семин, Агния Фроловна Лыскова). Требования были строгие к учителям и, особенно, к оценкам. Весной с 4 класса уже экзамены, в июле все контрольные тетради, планы – все перепроверят.

Работала, было мне тогда 19 лет, многие ученики - девятиклассники старше меня были. Уроки отведешь, еженедельно медсовет, педсовет, собрание. Каждую неделю часов до 10 вечера, пока не наговорятся, пока половину не заставят пореветь. Электричество было до 11 часов, сидишь потом с керосиновой лампой к урокам готовишься. В кино почти не ходили, не хватало времени, да и дорого, 2 рубля.

Поселили меня в доме учительском, около кладбища стоял длинный барак (дом Лобовикова), заборками отделены три комнаты, общая кухня. Здесь жили: семья Боровиковых, (Александр Михайлович, учитель немецкого языка), нас четыре девчонки, из которых трое первый год работали, да завхоз тетя Валя. Воду с речки носили, почти полтора километра. Зимой занесет все тропинки снегом, идешь по пояс…

Старая школа была не штукатурена, только в 60-м году это сделают. Милые технички, как пятница – на длинный шест веник, распаривают его и все стены и потолок протирают. У завхоза Петра Филлиповича в кармане всегда белая тряпочка была, достанет ее и проверяет, чисто ли убрались. А техничкам еще дрова принести, печи истопить, парты протереть, писали-то чернилами, где капнут, где разольют.

А в мае-июне начиналась заготовка дров. Двухметровые бревна заготовляли ручной пилой, а у меня пятиклассники, силенка-то какая… Работали за деревней Турунцы, моста через реку не было, переплавляли дрова на лодках. И так первые десять лет. Себе дрова тоже сами готовили, машину, правда, давали, иногда завхоз на лошади возил.

При всех неурядицах все жили дружно, помогали друг другу. Особенно Павел Васильевич Мусихин, Александр Михайлович Боровиков, Клавдия Федоровна Нелюбина (завучем была).

Началась реконструкция (примерно 1976 год). Пришли в школу две бумаги, первая – меня не комплектовать, нет высшего образования, во второй – назначить руководителем МО Талицкого куста. Вот так в РОНО писалось, одной рукой назначают, другой… Не укомплектовали, уроков не дали, десять последних лет группу продленного дня вела да учителей заменяла. Двадцать восемь часов, а зарплата в два раза ниже.

Тринадцать директоров сменилось при мне. Хорошо работалось при Василии Егоровиче Мусихине (уедет потом в Кирс), при Антонине Васильевне Олиной тоже (пусть иногда и была не справедлива, но умела и извиниться, и положение исправить). Анализ урока так проведет, так разгромит, все подметит, а при комиссии всегда расхвалит. Ни одного дня не проходило без мероприятий, то «война», то факельное шествие, а еще тимуровская, шефская, комсомольская работа! При ее директорстве куда только не ездили: на юг, в Ленинград, Минск, Мурманск, Киев, Москву. Умела она деньги добывать. Две трети школьников побывали на экскурсиях при директорстве Олиной. Мы, учителя, держали связь с библиотекой им. Крупской г.Москвы, уже в те годы использовали Шиловские карточки (пропущенные буквы вставлять). Все, что новое появлялось, тут же в школе внедрялось (у директора в облоно и в институте усовершенствования связи были).Три года отработала Антонина Васильевна, после нее через пятнадцать лет только появились все виды разбора, а у нас они уже тогда были.

Запомнились ребятки, класс, где учился Вова Снигирев, Лебедева, Нина Синкина. Был очень сильный класс, из 23 человек пятнадцать учились на «5», тянулись друг за другом. Остался в памяти класс, где училась Вера Окунева, Лена Злобина, Саша Кутявин. Ох, и ершистые были, за себя постоять умели. Упомяну учителя начальных классов Зинаиду Афонасьевну Костицину, была сильная подготовка, сорок семь учеников, а азы были хорошими.

В трудовой книжке благодарностей за воспитательную работу много, сорок пять лет отработала, сорок пять сентябрей …».

Сегодня Галина Сидоровна говорит о своих детях, гордится внуками, а тогда, в 1998 году, душа ее еще принадлежала школе. Пока силы были, на все праздники приходила в школу, с детьми общалась, с учителями. А сегодня мы прибегаем к ней, наверное, редко, но зато с огромным удовольствием.

И я рада, что, благодаря ее рассказу, мы сегодня вспомнили многих, и живущих и уже ушедших от нас. И где бы мы ни были, какими бы старыми мы не стали, но учителей, школу и школьных друзей мы помним и любим. А Галину Сидоровну поздравляем с праздником. Сентябри ее не закончились, уверена, что каждый из ее выпускников, теперь уже провожая внуков в школу, обязательно вспоминает и рассказывает о любимой учительнице.

Е.В. Снигирева. с.Белая.