О деревне Крестово Фаленского района Миклин Анатолий Алексеевич, 1938 года рождения.

Этой деревушки уже давно нет. В 1963 году покинула ее последняя жительница Наговицына Аня (Бушмакина), в настоящее время проживает в с.Святица. В деревне проживали люди с фамилиями Наговицыны, Махлачевы, Воробьевы, Кириловы, и Миклины. Всего было 14 домов, деревня находилась в 3 километрах от с. Святица и недалеко от границы с Удмуртией.

Деревню окружали поля и леса, вблизи протекала небольшая речушка Крестовка, располагались 2 пруда, несколько родников. Все жители занимались сельским хозяйством. Семьи были многодетными. В моей семье было 9 детей. Одна из семей – деда Кузьмы имела пасеку. Иногда нас угощали вкусным душистым медом.

В некоторых дворах имелись: корова, козы, овцы, пасли по очереди. Был большой конный двор с лошадьми и свинарник.

Поля обрабатывались с помощью лошадей: вручную пахали, сеяли, жали, молотили, сажали и копали картошку. Также выращивали рожь, ячмень, овес, пшеницу, лен. Иногда удавалось отведать льняного масла. Трактора и комбайны появились позднее, приходилось жать серпами, связывать снопы, и все поля были «усыпаны копнами». Затем снопы свозили на гумно и обмолачивали на конной молотилке.

Помню, как подавал снопы. А еще косили много сена, свозили на волокушах сухое сено, метали стога. Сена лошадям надо много. Пас жеребят, часов по 10, не вылезал из седла, даже кушал в седле. Вылезешь из седла и на ногах стоять не можешь.

Когда появились комбайны, то мне приходилось работать на копните – это адский труд, нечем дышать, глаза и уши забивались пылью.

Жили все довольно плохо, недоедали, ходили в штопаной одежде из домотканого холста.

В деревне не было ни радио ни телефона, ни электричества. Пищу готовили в русской печи, летом на шестках и таганках в чугунках. Стирали в тазиках вручную. Бани топились по-черному, все стены были в саже. Иногда грели воду на костре на улице и даже готовили на костре пищу.

Одежду на всю деревню шил один человек, портной – Василий Наговицын, вернувшийся после войны.

Кушали обычно всей семьей за большим столом из одного большого блюда, в котором был суп, картошка каша. Денег практически ни у кого не было, а если и появлялись эти «копейки» - то покупали сахар, соль, иногда удавалось отведать конфету или пряник.

В километре находились Савинские омута, в которых учились плавать. Однажды я тонул, все растерялись, но каким-то образом сумел выбраться.

Хлеб выпекали в русских печах. Обычно хлеб был с примесью трав клевера или хвоща полевого. Часто хлеб был из одной травы хвоща и был зеленого цвета.

Перед Великой отечественной войной в деревне рождались преимущественно мальчики. Летом мы не только работали в колхозе, помогали дома, но и умудрились выбраться на игры: на конном дворе играли в прятки, в лесу – в войну. Играли также в «Чижика», «муху», глухой телефон. Собирались зимой по вечерам, особенно в каникулы, по очереди в разных домах и тоже играли, пели песни и.т.д.

О начале войны помню только  один эпизод: когда провожали на фронт дядю Колю Наговицына, его широкий ремень. Помню, как «голосили» женщины, порой по несколько, когда получали «похоронки». И очень хорошо запомнился день окончания войны – люди выскакивали из домов и кричали «Ура!» «Война закончилась!». По рассказу отца на фронт ушли не менее 20 мужчин, из некоторых семей даже по двое,  отец и сын. А вернулись с фронта только четыре воина. Назову их: Наговицын Артем был изранен и умер в мае 1946г. от ран. Навсегда запомнился его гроб, утопающий в цветах черемухи. У него было трое детей: Николай, Сергей, и Анна. Сергей еще жив проживает в г.Челябинске. Наговицын Павел, получил в результате взрыва снаряда контузию, потерю ноги, эпилепсию. По деревне перемещался на костылях, иногда падал от припадка. Прожил недолго. Были дети. Один из сыновей был офицером Советской Армии. Наговицын Василий пробыл всю войну в плену, где-то в Голландии, батрачил у одного фермера на тяжелых сельхозработах, шил одежду. Были дети: Егор, Леонид, Зина, Лия, и Галя. Последняя умерла от голода где-то в середине войны. Дядя Вася привил мне желание посвятить себя «портновскому ремеслу». Да я и сам тайно через окно подсматривал, как у него получались разные шубки, пиджаки, брюки, а главное – фуфайки, основной вид одежды.

Вернулся еще один с войны – Кирилов Алексей, имел 18 ранений, которые он показывал. Но все раны были легкими. Он прожил много лет, у него родились шестеро детей: Тамара, Галина, Виктор, Раиса, Людмила, Елена. Кроме Раисы все живы и сейчас навещают могилы родителей. Иногда я их встречаю в с.Святице.

Остальные десять женщин остались вдовами. Вообще все женщины были такими «трудягами», выполняли тяжелейшие работы: сеяли, пахали, боронили, жали, молотили, вязали снопы, работали свинарками. Ездили в лес за дровами, пилили, колотили, рубили и.т.д.

На деревню иногда нападали волки, которых мы очень боялись. И вообще весь путь из д. Крестова до с.Святица проходил по жуткому густому лесу, боялись ходить по одному.

Все дети из д.Крестово учились с первый по четвертый класс в Барминцах, с пятый по седьмой класс в с.Святица. И немногие продолжали учебу в п.Фалинки. В восьмом классе со мной учился Алексей Наговицын, но почему-то бросил школу. И вот, мне кажется, что только мне одному из деревни (а может и единственному) удалось попасть в школу в п.Фаленки. Из восьмого класса меня хотели исключить за неуплату за обучение, но за меня заступилась моя любимая учительница, классный руководитель Зоя Ивановна Белоусова, которая на педсовете добилась освобождения от уплаты (300 рублей за год).

Мой первый учитель в первом классе Максим Орефанович Меньшиков имел образование два класса, участник войны. Но писать, считать и читать нас научил. Максим Орефанович работал с двумя классами в одном помещении первого и третьего класса. Он давал какое-то задание и работал с другим классом. Затем возвращался к нам  и так несколько раз за урок. А в третьем классе учила Нина Никитична, уже с седьмого класса была очень требовательна, кое-чему научила.

Помню где мы выполняли разные работы в колхозе даже во время учебы. Осенью собирали колоски. Весной собирали загнившую промерзшую картошку и прямо на поле ели, потому что были голодными. Собирали клевер и хвощ - травы для хлеба и жарили. Жарили и ели мясо павших и захороненных лошадей. Трупы лошадей выкапывали по ночам жарили и ели.

После окончания седьмого класса я из деревни уехал навсегда, поэтому далеко не все знал о жизни деревни. Это было в 1953г. Но с 1953г. по 1957г. все летние каникулы работал в д.Крестово как и все подростки. А потом призвали в Армию, учеба в институте. Бывших жителей, тех кто моложе меня, приходилось встречать, хотя и редко. К сожалению родившихся до войны, уже в живых практически никого нет, кроме Сергея Наговицына. Ну и я еще Ваш покорный слуга, жив, проживаю в Приднестровье (в 5о км. От Кишинева) г.Дубоссары уже 46 лет.