Александр и Александра

«А главное в жизни – любовь» - утверждают супруги, прожившие вместе 60 лет. Она родилась в Антипенках, он – в деревне Мулы, оба в одном и том же году – в 1927-м. Их родители дали им одинаковые имена, не подозревая, что судьба сведёт их детей вместе. А они, действительно, оказались просто созданными друг для друга, хотя такие слова они и их сверстники вряд ли говорили когда-либо. Не те времена были. – Жили бедно и до войны, и после.

А уж когда война шла – тем более, - рассказывает Александра Александровна Мартьянова, жительница п.Октябрьский.- Отец ушёл на фронт сразу, а в сорок втором уже погиб. Мама осталась одна с нами – с семью ребятами. И пришлось нам, ой, как не сладко. Траву ели, картошку гнилую, колоски в поле и те собирать не давали... Ужас как жили... На глаза Александры Александровны набегают слёзы. Пережитое вспоминается только так, с болью в душе и со слезами на глазах.

Александр Михайлович, её супруг, сытным и счастливым детством тоже похвастаться не может. Детей их в семье было двенадцать. Рано умерла мать, отец не дожил и до шестидесяти. – Заботы о нас, младших, легли на плечи старшей сестры, - вспоминает Александр Михайлович. -Будучи малолетним пацаном, я уже вовсю помогал в поле, работал на жатке, а в шестнадцать сел за руль трактора. С той поры до пенсии работал механизатором. Мои собеседники, кажется, с головой окунулись в прошлое. Хоть и тяжёлым оно было, невыносимо трудным, тревожным, но там, в прошлом, осталась юность, встречи, шумные вечёрки с гармонью и песнями. Война закончилась, и молодёжь позволила себе немного повеселиться. На одной такой вечёрке и решилась их судьба. Увидел молодой паренёк стройную весёлую девушку и понял: вот она та, самая, что должна быть рядом. В августе 1948 года сыграли свадьбу. Небогаты угощения, не от чего было столам ломиться, но свадьба получилась весёлая. Играли для гостей два гармониста, молодых катали на тройке лошадей. – А вы знаете, мы ведь даже венчались, - с едва уловимым трепетом в голосе признаётся Александра Александровна, - хоть и нельзя в то время было, но мы всё же обвенчались в церкви под Кировом – забыла какая церковь – правда, только через несколько лет после свадьбы. Эта радость, это счастье от встречи двух любящих сердец, от того, что они вместе, кажется, и сейчас светится в глазах супругов, помогает им преодолевать трудности. А их, трудностей этих, нахлебались они полной ложкой. В начале их семейной жизни ждало первое испытание. Прожив на белом свете всего лишь несколько дней, умер третий ребёнок. Слава Богу, были старшие сын и дочь, и заботы о них заглушили нестерпимую боль молодых родителей. Шло время. Хоть и жили трудно, работали в колхозе с утра до ночи, потихоньку жизнь стала налаживаться. Жили своим хозяйством. Но однажды, отправившись утром на сенокос, Александр Михайлович и не помышлял, что вернуться ему вечером придётся на пепелище. Дом его из-за детской шалости сгорел до тла. Супругам пришлось вновь строиться и восстанавливать своё хозяйство. А к старости судьба приготовила новое испытание – инвалидность Александры Александровны. И преодолевать его им тоже пришлось вместе. – Диагноз полиартрит мне поставили ещё в 45 лет. Видимо, сказалось холодное детство. Ходили ведь в лаптях. В школу через два лога идти надо было. Весной воды полно. Бежишь, бежишь – вода! Жалко мочить лапти, снимешь и босиком. Холодно, аж ноги сводит, но терпишь. Выберешься на сухое, обуешься и вперед, до следующего лога. Наверное, это и повлияло, что в 45 лет я так заболела. В инвалидную коляску Александра Александровна пересела сравнительно недавно, года четыре назад. До этого стойко боролась за способность ходить самостоятельно и даже до пенсии доработала, не выходя на инвалидность. – А теперь вот видите на чём передвигаюсь? - она кивает на стоящий рядом с кроватью стул, оснащённый деревянной основой с роликами. – А что, разве вам коляску как инвалиду не дали? - спрашиваю я. – Да как не дали? Дали. Да только она в двери не пролазит! Широка. Вот муж и сделал мне этот агрегат. Александра Александровна похлопывает стульчик с лежащим на нем половичком, ею же связанным. – Вот на нём по дому и катаюсь. Пыль сотру, пол подотру, на кухне управляюсь. А как по другому-то? На улицу вот только редко получается выбираться. Сижу у окошка – так хочется воздухом подышать! Дома печь истоплена – жарко, дверь открою – холодно, боюсь застудиться. Летом-то, конечно, чаще на улице бываю. А так ведь хочется поработать у себя по хозяйству, в огороде. Я ведь ещё могу, руки на месте, а ноги не дают. Старушка показывает на ноги. – Ноги-то у меня живые, ступни шевелятся, а колени... коленки-то никак не хотят двигаться! Она в отчаянии машет рукой и, кажется, вот -вот расплачется. Я успокаиваю, как могу, и перевожу разговор. – Половичок у вас на стуле красивый. Сами вязали? Она кивает, а Александр Михайлович приносит из спальни два кружка, хозяйка один за другим разворачивает рукоделие. Один вывязан яркими разноцветными лепестками, другой – из нескольких маленьких кружочков, связанных вместе. Всё аккуратно, ниточка к ниточке. – Сама, конечно, сама. И тряпки режу, по цветам подбираю. Чего мне ещё делать-то? Александр Михайлович достаёт свою гармонь, и супруги оживляются, вспоминая вновь и далёкие вечёрки, на которых пела заливисто гармонь молодого паренька Саши Мартьянова, и начало их семейной жизни, и трудовые годы в колхозе, и всё-всё остальное, что было пережито, выстрадано, выплакано за эти годы, что радовало, обнадёживало и заставляло идти дальше. Вместе Александра Александровна и Александр Михайлович Мартьяновы прожили шестьдесят лет и по-прежнему считают, что самое главное в семейном счастье – любовь. Приветливые, неунывающие, они и сейчас очень бережно относятся друг к другу. Я покидала их дом с каким-то необъяснимым чувством – светло и радостно было в душе.