Бельский детский дом № 43

Осенью 1941 года со станции Фаленки пришли в село Белая пришли подводы с эвакуированными детьми: от малышей до 16-17 –летних девушек и юношей. Это были ребята из города Старая Русса Новгородской области. Этот детский дом носил имя Н.К. Крупской. Ребят разместили в одноэтажном и двухэтажном кирпичном здании, которые стоят до сих пор, в 3-хквартирном деревянном. Через полгода зимой 1942 года привезли детей из блокадного Ленинграда и разместили в двухэтажном здании – сейчас это контора колхоза «Бельский». Учились все дети вместе: и местные, и детдомовцы, да вскоре и в интернат стали вливаться местные, те которые в это суровое лихолетье остались сиротами.Конечно, дети скучали, порой недоедали, но воспитатели и учителя ( это были и эвакуированные, и местные) делали все возможное и невозможное, чтобы детям жилось лучше. Колхозники и обслуживающий персонал заготавливали дрова, в чем им помогали юноши детдома, выращивали свои овощи для столовой. Кормили и одевали детдомовцев хорошо. В детдоме даже был свой сапожник – Белобородова Прасковья Демидовна, которая сама научилась шить сапоги, вязать, шить, вышивать. Дети ели настоящий хлеб, получали по утрам к чаю масло, были и мясные и рыбные блюда, но паёк был одинаков для всех, и поэтому взрослым парням постоянно хотелось есть, ведь им было по 17-18 лет, и многие из детского дома сразу уходили на фронт. Местные ребята завидовали детдомовским, ведь они ели травяные лепешки. Чтобы отвлечь ребят от домашних воспоминаний, учителя и воспитатели проводили различные вечера, кружки, игры, спортивные состязания. Особенно с удовольствием посещали кружок художественной самодеятельности: там они пели, танцевали, готовили концерты, а потом выступали и в своем детдоме, и вполе перед колхозниками, и в окрестных деревнях. Клавдия Петровна Поршнева, учительница начальных классов, приехавшая в Белую в 1944 году, вспоминает: «Когда начинала работать, у учеников не было ни книг, ни тетрадей. Сама линовала листы математики, русского языка. Ребята, особенно местные, ходили голодные, учиться было тяжело. Кроме учёбы мы многое делали: перебирали картофель, копали его в холодные осенние дни, но старались никогда не унывать.» В школе были и пионерская, и комсомольская организации. В комсомол вступать ездили в с. Талица. Регулярно проводились сборы пионерских дружин, в основном они были приурочены к датам Красного календаря. После войны детей начали расформировывать, ленинградцы поехали в свой родной Ленинград. Так, например, Герасимова К.В., работавшая в детдоме бухгалтером, сама возила детей в Ленинград, часть тех, у кого не было родных, увозили в Киров в ФЗО. Бельские старожилы, знавшие и учившиеся вместе с детдомовцами, отмечают, что дети из Ленинграда и Старой Руссы были хорошо одеты и обуты, отличались воспитанностью, сплочённостью. Они привезли с собой книги. «И ребята записывались в очередь на книги, а почитать давали только на 2-3 дня. Помню даже книги: «Хижина дяди Тома», «Остров сокровищ»,» - поделилась воспоминаниями Максимова Д.Н., которая училась вместе с ленинградцами. В 1945 году большинство детей вернулось в освобождённые Ленинград, к 1947 году в детдоме осталось только 20 человек из Старой Руссы. Когда уехали они остались только местные. Последним директором был Поршнев Василий Алексеевич. Он в 1953 году и расформировал его, после его закрытия был открыт другой интернат для умственно-отсталых детей, который был закрыт в 1955 году.